![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Takayuki Tanizaki / HAIRMAKE
Aug. 27th, 2020 12:39 pmБлагодарю Diana_ за помощь при переводе
______________
Такаюки Танизаки / Прически и мейк-ап
Родом из префектуры Фукуи. Поработав ассистентом в салоне красоты, перешел в свободное плаванье. В 1995 году основал «hair & make-up office»: компанию Fats Berry. В настоящее время открыты два салона в токийском районе Сетагая: FatsBerry FUBER и FATSBERRY Cham Cham.
Постоянным трансформациям подвергается не только музыка BUCK-TICK, но и имидж музыкантов – еще со времен их дебюта и тех самых поразительных причесок. Эти визуальные метаморфозы, как правило, являются результатом сотрудничества между участниками группы и господином Танизаки. Непосредственный контакт с кожей и волосами – это также и особенно теплые, сердечные взаимоотношения, которые могут возникнуть лишь при подобного рода близком соприкосновении. [Ну, там так написано...]
Фото: Мичито Гото
Материал: Таэ Омаэ
Я пришел на эту работу примерно через год после того, как BUCK-TICK дебютировали. Началось все со съемок для одного музыкального журнала. Фотографом был человек по имени Масааки Тоёура – мы с ним вместе работали на фотосессиях еще с тех пор, как я только-только закончил школу гримеров, и очень хорошо друг к другу относились. Я тогда участвовал в подобных вещах как ассистент, уже начал работать сам на себя, и вот однажды от Масааки Тоёуры поступило предложение по сотрудничеству: «Есть два человека из группы под названием BUCK-TICK: Атсуши Сакураи и Хисаши Имаи. Будем их снимать в ультрафиолете ["blacklight"]. Сможешь?» Так я впервые с ними встретился. [Вот эта фотосессия: 1, 2, 3, 4, 5. Журнал неизвестен. Сканы - tigerpal, фото - Масааки Тоёура, hair&make-up - Такаюки Танизаки.] Видимо, это произошло во время продвижения песни JUST ONE MORE KISS – потому что в то время, когда сделали рекламу плеера CDian, я уже с ними работал. Они тогда как раз «выстрелили». К тому моменту в узких кругах уже стало известно, что в связи с ростом популярности и занятости группе понадобился кто-то, кто будет заниматься их волосами и мейк-апом – ну, и меня позвали на работу. До этого им каждый день приходилось самим ставить себе волосы, а потом снова приводить их в обычный вид, что и так было очень неудобно – но тут, конечно, у них уже просто не стало для этого времени. А у меня с самого начала был немалый опыт съемок для журналов и каталогов по кимоно, поэтому я неплохо делал начесы. Посмотрев фотографии музыкантов, я сразу сообразил – «ага, вот как это можно сделать», и причесать их смог буквально в мгновение ока. Когда они всем этим занимались сами, у них, как у непрофессионалов, получалось недостаточно умело – а в моей работе такого не было, и старался я изо всех сил, так что они в этом почувствовали приятную новизну, как бы «о, вот это класс!»
При этом они всегда просили меня «сделать побыстрее», и… вот дальше с этим становилось непросто. В то время я действительно все делал быстро. Основу особенно не закреплял, и достаточно было просто слегка поправить руками, чтобы все отлично смотрелось. Но во время работы усиливалось желание дойти до совершенства. Всё, включая грим, хотелось сделать идеальным, а это бесконечный процесс. В таких случаях ассистенты-куны [x-D x-D] не справляются – слишком сложно, и уходит очень много времени. Так что если где-то когда-то о BUCK-TICK распространялись мнения типа «эти музыканты часто опаздывают» или «их надо ждать по 5 часов» – то в этом виноват исключительно hair&make-up, то есть я. Даже когда со мной ассистенты, я не полагаюсь на них, а делаю все сам, и когда все пятеро участников группы приезжают одновременно, то и в этом случае до пятого очередь доходит только часа через четыре, как ни крути. Конечно же, те, кому приходилось ждать, в это время могли давать какие-нибудь интервью, но мне все равно говорили: «Может, я бы тогда пришел часа на два попозже?» Ведь тогда еще даже мобильников ни у кого не было. У меня задействовано 3-4 ассистента, а как только приезжают музыканты, кто-то обязательно должен сразу ими заняться – поэтому я решил, что опаздывать никому нельзя. И с тех пор всех прошу заходить в помещение одновременно. А бывает, что гримерка попадается слишком тесная, и все сразу в ней не помещаются. (Смех.) Когда в гримерке тесно, я выставляю стол[ы] за дверь, чтобы стало просторнее. И когда в течение одного дня проводились 3-4 разные съемки, участники группы могли в перерывах там отдохнуть. Этому я тоже научился именно в работе с BUCK-TICK.
Но ни разу не было такого, чтобы люди из их конторы меня подгоняли и просили побыстрее закругляться. [Наоборот –] работай сколько душе угодно. За это я, конечно, всегда был им безумно благодарен. И музыканты теперь уже совсем не опаздывают. (Смех.) Мы сотрудничаем с давних пор, и все это время я мог вблизи наблюдать за тем, как они взрослеют – это для меня приятнее всего. Думаю, даже если я когда-нибудь останусь без работы, мне точно будет что вспомнить.
В туры я с группой не езжу: они там сами занимаются своими волосами и гримом, обязательно берут с собой все нужные принадлежности. Поэтому Яги-чан, стилист, тоже старается в поте лица, так как и он уже наловчился ставить им волосы. Бывает, Яги-чан мне жалуется: «У Ани волосы слишком отросли, не ставятся. Ты бы укоротил немножко», или: «Надо, чтобы ты сделал филировку». (Смех.) А менеджер Чиба-сан, кстати, время от времени приводит в порядок волосы Юты-сана.
Надо сказать, группы, которые в прошлом отличались ярким visual'ом, со временем начинают выглядеть все более «обычно». То есть люди не хотят, чтобы после съемок или концерта в них тыкали пальцем на улице, так как им теперь, по их словам, «неловко ходить в таком виде». Добившись успеха, такие начинают думать, что, мол, «вокруг меня теперь нормальные приличные люди, один я выгляжу будто не пойми кто». Но BUCK-TICK как-то вообще не волнуют такие вещи – и это здорово. Вот про Имаи-куна, например, думаешь: «Да куда его несет?!» (Смех.) То он голову побреет частями, то захочет [на кожу узоры в стиле] tribal, то накрутится, как Сазаэ-сан. (Смех.) Чего он только не делал. Мне кажется, что резкие и внезапные метаморфозы, которым он подвергает внешний вид своих волос, очень тесно взаимосвязаны с музыкой, которую он в этот момент пишет, и подвержены ее влиянию. Бывает, он в разговоре дает понять, что хотел бы сделать это или сделать то, и тогда я делаю конкретные уточнения: «Может, так? Или вот так?» – то есть вкратце предлагаю какие-то решения, после чего воплощаю их для него на практике.
Есть, кстати, кое-что, о чем я помню с давних пор. Сейчас есть слово «fuzzy» [«смутный», «туманный»], а я считаю, что налет неясности [или «двусмысленности», или «недоговоренности»] – это тоже немаловажная вещь, но в то время такого хорошего слова еще не было, и я использовал выражение «適当な感じ». Тогда Имаи-кун мне сказал: «Может, не надо все время говорить про «сделать на «отвяжись», а?» С тех пор я ни разу не употреблял этой фразы во время работы. Хотя, конечно же, я вовсе не имел в виду «как бог на душу положит». Ну, а потом появилось слово «fuzzy». [Тут очень многозначные выражения. Как я понимаю, дело обстоит так: слово 適当 изначально означает «как подобает», «в надлежащей манере», но в разговорной речи приобрело фактически противоположный смысл: «[сделать что-либо] для галочки» -> «так, чтобы отвязались» -> «как попало», о чем прежде всего подумал Имаи – а также смежное значение «смутный», «неясный», которое имел в виду Танизаки. Причем когда он в начале говорит о неясности/двусмысленности/недоговоренности (あいまいな感じ), надо также иметь в виду, что существует понятие «あいまいな表現» («неопределенные выражения»): это когда говорят «chotto…» вместо «нет» или отвечают на твой вопрос «не знаю», когда имеют в виду «мне не хочется говорить на эту тему». В общем, это очень… двусмысленный абзац. ] Когда давно работаешь, видишь, как часто меняется мода – и на новые выражения, и на новые вещи. Именно потому, что находишься на передовой.
Сакураи-сан – это такой человек, который знает, что ему идет. То есть он дает нам, экспертам, советы по различным деталям. А я [просто] ставлю его в известность: «Для того, чтобы сделать так-то, появились такие-то новые средства», или стараюсь вносить разнообразные предложения: «Может, попробуем это?» А особенно запоминающимся был тот момент, когда он решил подстричься. Ведь сперва он был блондином и ставил себе волосы, потом начал их распускать, затем покрасился в черный цвет, стал надевать к длинным распущенным волосам шляпу с широкими полями – это был тот период, когда ему постоянно хотелось еще что-нибудь изменить. Когда группа находится на пике успешной деятельности, крайне сложно экспериментировать с прической вокалиста: это очень большой риск. Конечно, Сакураи-сану идет всё, что ни сделай, но я все-таки не мог не волноваться о том, как более короткая стрижка будет смотреться на сцене, в динамике. Ведь все же с ума сходили по этим концертным образам, и мне они тоже очень нравились, поэтому я думал – да, все-таки нелегко здесь будет что-то менять. И тут в один прекрасный момент Сакураи-сан мне говорит: «Я был пьяный и решил самостоятельно подстричься. Пожалуйста, исправьте то, что у меня вышло». (Смех.) Я это помню до сих пор. А впереди были съемки для обложки музыкального журнала. Ну, делать нечего: я еще кое-где подрезал ему волосы и сделал химию. Раз он сам решился, то и я отбросил колебания. Тому, кто всегда носил прямые волосы, очень трудно привыкнуть к химии: человеку кажется, что голова стала огромной, и хочется чем-нибудь ее прикрыть, хоть платок набросить. (Смех.) Думаю, именно поэтому он на той обложке получился настолько смущенным. У него там такая улыбка, будто он страшно стесняется – невеселая, словно у человека, который вообще не привык смеяться и улыбаться.
Еще лет десять назад у нас с Сакураи-саном в разговоре речь заходила о том, что важнее: трансформироваться или развиваться. Прозвучали такие слова: «Я хочу, чтобы наша группа не теряла свою суть, [а, наоборот,] как можно сильнее углубляла ее». Но, кроме этого, он еще сказал: «Не может быть развития без перемен». А ведь прогресс, эволюция – это не только движение вперед, но и погружение вглубь, и поэтому у Сакураи-сана есть свое собственное выражение: «Развиваться в глубину». [На самом деле он играет словами, говоря 深化 («углубляться») вместо 進化 («развиваться»), т. к. и то и другое звучит практически одинаково.] Мне кажется, именно благодаря такому подходу они не стареют, им всегда присуща свежесть и актуальность. И еще потому, что они всегда сами от начала до конца продумывают все необходимые выразительные средства – от сценических костюмов до причесок и грима.
Ани, например, то сделает себе regent, то часть волос поставит, как обычно, а часть соберет [в хвост]. Тут бывают вариации. Причем остальные уже давно перестали ставить себе волосы, и только он один упорно продолжает это делать. Я думаю, Ани очень сильно осознает тот факт, что со своей позиции на сцене он как бы оказывает группе поддержку с тыла – и что всем и каждому, глядя на него, должно быть ясно: перед ними BUCK-TICK. И это очень хорошо, по-моему. Одно время он носил шляпу, и волосы у него эдаким пучком торчали прямо из нее. Все говорили: «Это шляпа с накладными волосами, что ли?» (Смех.) Но на самом деле, конечно, было не так: просто в шляпе-цилиндре проделали дыру. Впрочем, однажды, когда работа выдалась особенно трудной, мы с ассистентом изготовили парик, который назывался «Прототип / Голова Ани, номер 1». Но на примерке оказалось, что он вышел слишком тяжелый — «трудно будет барабанить». Тогда мы его переделали, использовав большое количество пористого материала, и получился «номер 2», легче и тоньше. Он отлично совпадал с отверстием, проделанным в цилиндре, достаточно было надеть – и это выглядело как поставленные волосы. Конечно, во время концерта парик все равно мог бы от движения съехать, и это была бы большая проблема – но для различных съемок, чтобы меньше времени тратить на подготовку, он подходил в самый раз. И к тому же голову мыть намного легче. Ани был доволен, да и все остальные[, к моей радости,] ахнули, когда он надел «номер 2», но… в итоге он сказал, что «в этом нет души». Думаю, он имел в виду, что «это не Толл Ягами», то есть, иначе говоря – «это не настоящее». Такой вот у него дух и принципы. Тем париком он так и не воспользовался. За все 25 лет со дня дебюта Ани ни разу не носил поддельных волос. Они у него всегда были только свои.
Хиде – очень необычная личность. Иногда он гримируется, иногда – нет; перед концертами в основном все делает сам, а мы кое-что поправляем. Но у Хиде вообще такой характер, что он предпочитает работать в своем ритме – и стремится защитить свое право на собственный распорядок, так что я к этому отношусь с уважением. Перед выступлениями в других городах он гримируется самостоятельно, поэтому и на съемках в Токио говорит: «Давайте я сам». Времени на мейк-ап мало, так что это, конечно, очень помогает, но… Бывает, я думаю: «О, нет, это плохо», но и тогда только предлагаю вслух идею: «Здесь лучше будет сделать так-то», а потом проверяю, что получилось. С Хиде очень хорошо и приятно иметь дело в таких ситуациях. При том, что на всех остальных нужно тратить много времени, Хиде создает ощущение какого-то баланса, как будто можно на шаг отойти [и уступить место] [или «на шаг сбавить темп»?]. Кроме того, за гримировальные столики можно усаживать по два человека, и один из пятерых все равно был бы лишний. (Смех.) Так что он все делает по своей собственной системе. Вообще говоря, Хиде также и очень дотошен. На первый взгляд может показаться, будто в его внешности мало что меняется, но на самом деле это такие перемены, как в парапара-манге[, где нужно очень быстро пролистнуть страницы, чтобы увидеть эффект анимации – каждый раз по чуть-чуть, а в результате] все по-другому, и он, я думаю, хорошо это понимает. Даже если нужно просто побриться, он согласно моим рекомендациям тщательно регулирует длину насадки в триммере и на разных участках бреет по-разному. У него все время какие-то свои оригинальные соображения. Надо сказать, в группе BUCK-TICK есть и те, кто ничего не форсирует, и те, кто умеет уступать, а есть и такие, кто не сдает своих позиций ни на шаг. Но при этом они всегда ведут себя по-джентльменски – это же отлично, не так ли? И сохраняется ощущение, что они прекрасно умеют работать в команде.
С Ютой-саном никогда не бывает никаких шероховатостей и недоработок, всегда все аккуратно и точно, в том числе и в вопросах времени. И я, конечно, за это признателен. Он потрясающе методичен, очень чутко прислушивается к чужим высказываниям и отличается большой деликатностью. Как мне кажется, таковы все пятеро, но Юта-сан – в особенности. Он разговаривает в такой манере, которая всем безумно импонирует, и на сцене у него такая роль, которая этому соответствует – но при этом он дословно помнит все, что кто-либо когда-либо говорил, и никогда не бывает невнимателен. Я могу сделать комментарий про волосы: «Тут хорошо будет вот так», а когда мы встретимся через месяц, он мне скажет: «Вот вы говорили, что хорошо будет сделать так-то» – и тут же пойдет развивать эту тему дальше. Поэтому я всегда очень тщательно и с большим вниманием подхожу к его прическе.
Когда работаешь для рекламы, то люди, которых ты красишь и причесываешь, должны быть узнаваемы с первого взгляда (а в случае с актрисами и айдолами – тем более), поэтому сильно менять лицо нельзя. Нельзя ни подбрить брови, ни даже сделать челку. А с BUCK-TICK возможно все, что угодно. Причина – они невероятно мощны как артисты, и они знают: «Как бы мы себя ни украшали и как бы ни выглядели, все равно мы останемся собой». Что касается большинства появившихся позже музыкантов, чей стиль называется «visual kei», то если они выйдут на сцену без грима, их просто никто не узнает. Поэтому таким группам обязательно надо возить с собой по стране гримера/парикмахера: во время туров он им необходим больше, чем стилист по костюмам. То есть там все в принципе по-другому. И в то же время многие из них явно брали BUCK-TICK за образец.
С самого начала, как мы начали работать вместе, BUCK-TICK называют меня «Танизаки-сан». Я предлагаю обращаться уменьшительно, «Тани-ян», но все равно: для них я все еще «Танизаки-сан». Думаю, это помогает нам работать в обстановке взаимного уважения – и держать марку в том, что мы делаем, не съезжая в панибратскую расхлябанность. Уж не знаю, образ их мыслей сыграл здесь основную роль или что-то другое, но я, Такаюки Танизаки, сформировался как профессионал именно под влиянием этих людей. Разговаривая с BUCK-TICK, я многому учился, благодаря чему сумел воспитать собственных учеников. Так что я безумно признателен за это музыкантам. И весь стафф, который сейчас работает с BUCK-TICK в турах – он ведь тоже был ими выращен.
У меня много ровесников, которые в начале своей деятельности еще многого не умели, а сейчас стали ветеранами, и вот есть люди, достигшие такого положения, что в принципе могли бы уже вообще ничего не делать – но они все равно продолжают что-то делать до сих пор. В этом состоит притягательная сила группы BUCK-TICK – как мне кажется, именно потому, что здесь присутствует чувство гордости за свои достижения и определенное желание ими похвалиться: «Да, это мы сделали!» Им всегда присуща свежесть и новизна, они покоряют и тех, кто смотрит, и тех, кто слушает. Конечно, это у всех может вызывать только гордость. Как по мне, то BUCK-TICK – это группа, которой действительно есть чем похвастаться.
Они не умеют сидеть без дела и ждать непонятно чего, поэтому на дальнейший период времени я бы хотел пожелать музыкантам, чтобы они получше следили за здоровьем. BUCK-TICK не склонны к сумасбродным глупостям, особых хобби у них тоже нет, так что, мне кажется, их основной пункт сосредоточения – это музыка. Таких редких людей просто не встретишь, и... Нет, «редкие» – это как-то странно звучит. Ведь именно такими и должны быть настоящие люди, разве нет?"
_____________________________________________________
Последние фразы...
❤
💘
______________
Такаюки Танизаки / Прически и мейк-ап
Родом из префектуры Фукуи. Поработав ассистентом в салоне красоты, перешел в свободное плаванье. В 1995 году основал «hair & make-up office»: компанию Fats Berry. В настоящее время открыты два салона в токийском районе Сетагая: FatsBerry FUBER и FATSBERRY Cham Cham.
Постоянным трансформациям подвергается не только музыка BUCK-TICK, но и имидж музыкантов – еще со времен их дебюта и тех самых поразительных причесок. Эти визуальные метаморфозы, как правило, являются результатом сотрудничества между участниками группы и господином Танизаки. Непосредственный контакт с кожей и волосами – это также и особенно теплые, сердечные взаимоотношения, которые могут возникнуть лишь при подобного рода близком соприкосновении. [Ну, там так написано...]
Фото: Мичито Гото
Материал: Таэ Омаэ
Я пришел на эту работу примерно через год после того, как BUCK-TICK дебютировали. Началось все со съемок для одного музыкального журнала. Фотографом был человек по имени Масааки Тоёура – мы с ним вместе работали на фотосессиях еще с тех пор, как я только-только закончил школу гримеров, и очень хорошо друг к другу относились. Я тогда участвовал в подобных вещах как ассистент, уже начал работать сам на себя, и вот однажды от Масааки Тоёуры поступило предложение по сотрудничеству: «Есть два человека из группы под названием BUCK-TICK: Атсуши Сакураи и Хисаши Имаи. Будем их снимать в ультрафиолете ["blacklight"]. Сможешь?» Так я впервые с ними встретился. [Вот эта фотосессия: 1, 2, 3, 4, 5. Журнал неизвестен. Сканы - tigerpal, фото - Масааки Тоёура, hair&make-up - Такаюки Танизаки.] Видимо, это произошло во время продвижения песни JUST ONE MORE KISS – потому что в то время, когда сделали рекламу плеера CDian, я уже с ними работал. Они тогда как раз «выстрелили». К тому моменту в узких кругах уже стало известно, что в связи с ростом популярности и занятости группе понадобился кто-то, кто будет заниматься их волосами и мейк-апом – ну, и меня позвали на работу. До этого им каждый день приходилось самим ставить себе волосы, а потом снова приводить их в обычный вид, что и так было очень неудобно – но тут, конечно, у них уже просто не стало для этого времени. А у меня с самого начала был немалый опыт съемок для журналов и каталогов по кимоно, поэтому я неплохо делал начесы. Посмотрев фотографии музыкантов, я сразу сообразил – «ага, вот как это можно сделать», и причесать их смог буквально в мгновение ока. Когда они всем этим занимались сами, у них, как у непрофессионалов, получалось недостаточно умело – а в моей работе такого не было, и старался я изо всех сил, так что они в этом почувствовали приятную новизну, как бы «о, вот это класс!»
При этом они всегда просили меня «сделать побыстрее», и… вот дальше с этим становилось непросто. В то время я действительно все делал быстро. Основу особенно не закреплял, и достаточно было просто слегка поправить руками, чтобы все отлично смотрелось. Но во время работы усиливалось желание дойти до совершенства. Всё, включая грим, хотелось сделать идеальным, а это бесконечный процесс. В таких случаях ассистенты-куны [x-D x-D] не справляются – слишком сложно, и уходит очень много времени. Так что если где-то когда-то о BUCK-TICK распространялись мнения типа «эти музыканты часто опаздывают» или «их надо ждать по 5 часов» – то в этом виноват исключительно hair&make-up, то есть я. Даже когда со мной ассистенты, я не полагаюсь на них, а делаю все сам, и когда все пятеро участников группы приезжают одновременно, то и в этом случае до пятого очередь доходит только часа через четыре, как ни крути. Конечно же, те, кому приходилось ждать, в это время могли давать какие-нибудь интервью, но мне все равно говорили: «Может, я бы тогда пришел часа на два попозже?» Ведь тогда еще даже мобильников ни у кого не было. У меня задействовано 3-4 ассистента, а как только приезжают музыканты, кто-то обязательно должен сразу ими заняться – поэтому я решил, что опаздывать никому нельзя. И с тех пор всех прошу заходить в помещение одновременно. А бывает, что гримерка попадается слишком тесная, и все сразу в ней не помещаются. (Смех.) Когда в гримерке тесно, я выставляю стол[ы] за дверь, чтобы стало просторнее. И когда в течение одного дня проводились 3-4 разные съемки, участники группы могли в перерывах там отдохнуть. Этому я тоже научился именно в работе с BUCK-TICK.
Но ни разу не было такого, чтобы люди из их конторы меня подгоняли и просили побыстрее закругляться. [Наоборот –] работай сколько душе угодно. За это я, конечно, всегда был им безумно благодарен. И музыканты теперь уже совсем не опаздывают. (Смех.) Мы сотрудничаем с давних пор, и все это время я мог вблизи наблюдать за тем, как они взрослеют – это для меня приятнее всего. Думаю, даже если я когда-нибудь останусь без работы, мне точно будет что вспомнить.
В туры я с группой не езжу: они там сами занимаются своими волосами и гримом, обязательно берут с собой все нужные принадлежности. Поэтому Яги-чан, стилист, тоже старается в поте лица, так как и он уже наловчился ставить им волосы. Бывает, Яги-чан мне жалуется: «У Ани волосы слишком отросли, не ставятся. Ты бы укоротил немножко», или: «Надо, чтобы ты сделал филировку». (Смех.) А менеджер Чиба-сан, кстати, время от времени приводит в порядок волосы Юты-сана.
Надо сказать, группы, которые в прошлом отличались ярким visual'ом, со временем начинают выглядеть все более «обычно». То есть люди не хотят, чтобы после съемок или концерта в них тыкали пальцем на улице, так как им теперь, по их словам, «неловко ходить в таком виде». Добившись успеха, такие начинают думать, что, мол, «вокруг меня теперь нормальные приличные люди, один я выгляжу будто не пойми кто». Но BUCK-TICK как-то вообще не волнуют такие вещи – и это здорово. Вот про Имаи-куна, например, думаешь: «Да куда его несет?!» (Смех.) То он голову побреет частями, то захочет [на кожу узоры в стиле] tribal, то накрутится, как Сазаэ-сан. (Смех.) Чего он только не делал. Мне кажется, что резкие и внезапные метаморфозы, которым он подвергает внешний вид своих волос, очень тесно взаимосвязаны с музыкой, которую он в этот момент пишет, и подвержены ее влиянию. Бывает, он в разговоре дает понять, что хотел бы сделать это или сделать то, и тогда я делаю конкретные уточнения: «Может, так? Или вот так?» – то есть вкратце предлагаю какие-то решения, после чего воплощаю их для него на практике.
Есть, кстати, кое-что, о чем я помню с давних пор. Сейчас есть слово «fuzzy» [«смутный», «туманный»], а я считаю, что налет неясности [или «двусмысленности», или «недоговоренности»] – это тоже немаловажная вещь, но в то время такого хорошего слова еще не было, и я использовал выражение «適当な感じ». Тогда Имаи-кун мне сказал: «Может, не надо все время говорить про «сделать на «отвяжись», а?» С тех пор я ни разу не употреблял этой фразы во время работы. Хотя, конечно же, я вовсе не имел в виду «как бог на душу положит». Ну, а потом появилось слово «fuzzy». [Тут очень многозначные выражения. Как я понимаю, дело обстоит так: слово 適当 изначально означает «как подобает», «в надлежащей манере», но в разговорной речи приобрело фактически противоположный смысл: «[сделать что-либо] для галочки» -> «так, чтобы отвязались» -> «как попало», о чем прежде всего подумал Имаи – а также смежное значение «смутный», «неясный», которое имел в виду Танизаки. Причем когда он в начале говорит о неясности/двусмысленности/недоговоренности (あいまいな感じ), надо также иметь в виду, что существует понятие «あいまいな表現» («неопределенные выражения»): это когда говорят «chotto…» вместо «нет» или отвечают на твой вопрос «не знаю», когда имеют в виду «мне не хочется говорить на эту тему». В общем, это очень… двусмысленный абзац. ] Когда давно работаешь, видишь, как часто меняется мода – и на новые выражения, и на новые вещи. Именно потому, что находишься на передовой.
Сакураи-сан – это такой человек, который знает, что ему идет. То есть он дает нам, экспертам, советы по различным деталям. А я [просто] ставлю его в известность: «Для того, чтобы сделать так-то, появились такие-то новые средства», или стараюсь вносить разнообразные предложения: «Может, попробуем это?» А особенно запоминающимся был тот момент, когда он решил подстричься. Ведь сперва он был блондином и ставил себе волосы, потом начал их распускать, затем покрасился в черный цвет, стал надевать к длинным распущенным волосам шляпу с широкими полями – это был тот период, когда ему постоянно хотелось еще что-нибудь изменить. Когда группа находится на пике успешной деятельности, крайне сложно экспериментировать с прической вокалиста: это очень большой риск. Конечно, Сакураи-сану идет всё, что ни сделай, но я все-таки не мог не волноваться о том, как более короткая стрижка будет смотреться на сцене, в динамике. Ведь все же с ума сходили по этим концертным образам, и мне они тоже очень нравились, поэтому я думал – да, все-таки нелегко здесь будет что-то менять. И тут в один прекрасный момент Сакураи-сан мне говорит: «Я был пьяный и решил самостоятельно подстричься. Пожалуйста, исправьте то, что у меня вышло». (Смех.) Я это помню до сих пор. А впереди были съемки для обложки музыкального журнала. Ну, делать нечего: я еще кое-где подрезал ему волосы и сделал химию. Раз он сам решился, то и я отбросил колебания. Тому, кто всегда носил прямые волосы, очень трудно привыкнуть к химии: человеку кажется, что голова стала огромной, и хочется чем-нибудь ее прикрыть, хоть платок набросить. (Смех.) Думаю, именно поэтому он на той обложке получился настолько смущенным. У него там такая улыбка, будто он страшно стесняется – невеселая, словно у человека, который вообще не привык смеяться и улыбаться.
Еще лет десять назад у нас с Сакураи-саном в разговоре речь заходила о том, что важнее: трансформироваться или развиваться. Прозвучали такие слова: «Я хочу, чтобы наша группа не теряла свою суть, [а, наоборот,] как можно сильнее углубляла ее». Но, кроме этого, он еще сказал: «Не может быть развития без перемен». А ведь прогресс, эволюция – это не только движение вперед, но и погружение вглубь, и поэтому у Сакураи-сана есть свое собственное выражение: «Развиваться в глубину». [На самом деле он играет словами, говоря 深化 («углубляться») вместо 進化 («развиваться»), т. к. и то и другое звучит практически одинаково.] Мне кажется, именно благодаря такому подходу они не стареют, им всегда присуща свежесть и актуальность. И еще потому, что они всегда сами от начала до конца продумывают все необходимые выразительные средства – от сценических костюмов до причесок и грима.
Ани, например, то сделает себе regent, то часть волос поставит, как обычно, а часть соберет [в хвост]. Тут бывают вариации. Причем остальные уже давно перестали ставить себе волосы, и только он один упорно продолжает это делать. Я думаю, Ани очень сильно осознает тот факт, что со своей позиции на сцене он как бы оказывает группе поддержку с тыла – и что всем и каждому, глядя на него, должно быть ясно: перед ними BUCK-TICK. И это очень хорошо, по-моему. Одно время он носил шляпу, и волосы у него эдаким пучком торчали прямо из нее. Все говорили: «Это шляпа с накладными волосами, что ли?» (Смех.) Но на самом деле, конечно, было не так: просто в шляпе-цилиндре проделали дыру. Впрочем, однажды, когда работа выдалась особенно трудной, мы с ассистентом изготовили парик, который назывался «Прототип / Голова Ани, номер 1». Но на примерке оказалось, что он вышел слишком тяжелый — «трудно будет барабанить». Тогда мы его переделали, использовав большое количество пористого материала, и получился «номер 2», легче и тоньше. Он отлично совпадал с отверстием, проделанным в цилиндре, достаточно было надеть – и это выглядело как поставленные волосы. Конечно, во время концерта парик все равно мог бы от движения съехать, и это была бы большая проблема – но для различных съемок, чтобы меньше времени тратить на подготовку, он подходил в самый раз. И к тому же голову мыть намного легче. Ани был доволен, да и все остальные[, к моей радости,] ахнули, когда он надел «номер 2», но… в итоге он сказал, что «в этом нет души». Думаю, он имел в виду, что «это не Толл Ягами», то есть, иначе говоря – «это не настоящее». Такой вот у него дух и принципы. Тем париком он так и не воспользовался. За все 25 лет со дня дебюта Ани ни разу не носил поддельных волос. Они у него всегда были только свои.
Хиде – очень необычная личность. Иногда он гримируется, иногда – нет; перед концертами в основном все делает сам, а мы кое-что поправляем. Но у Хиде вообще такой характер, что он предпочитает работать в своем ритме – и стремится защитить свое право на собственный распорядок, так что я к этому отношусь с уважением. Перед выступлениями в других городах он гримируется самостоятельно, поэтому и на съемках в Токио говорит: «Давайте я сам». Времени на мейк-ап мало, так что это, конечно, очень помогает, но… Бывает, я думаю: «О, нет, это плохо», но и тогда только предлагаю вслух идею: «Здесь лучше будет сделать так-то», а потом проверяю, что получилось. С Хиде очень хорошо и приятно иметь дело в таких ситуациях. При том, что на всех остальных нужно тратить много времени, Хиде создает ощущение какого-то баланса, как будто можно на шаг отойти [и уступить место] [или «на шаг сбавить темп»?]. Кроме того, за гримировальные столики можно усаживать по два человека, и один из пятерых все равно был бы лишний. (Смех.) Так что он все делает по своей собственной системе. Вообще говоря, Хиде также и очень дотошен. На первый взгляд может показаться, будто в его внешности мало что меняется, но на самом деле это такие перемены, как в парапара-манге[, где нужно очень быстро пролистнуть страницы, чтобы увидеть эффект анимации – каждый раз по чуть-чуть, а в результате] все по-другому, и он, я думаю, хорошо это понимает. Даже если нужно просто побриться, он согласно моим рекомендациям тщательно регулирует длину насадки в триммере и на разных участках бреет по-разному. У него все время какие-то свои оригинальные соображения. Надо сказать, в группе BUCK-TICK есть и те, кто ничего не форсирует, и те, кто умеет уступать, а есть и такие, кто не сдает своих позиций ни на шаг. Но при этом они всегда ведут себя по-джентльменски – это же отлично, не так ли? И сохраняется ощущение, что они прекрасно умеют работать в команде.
С Ютой-саном никогда не бывает никаких шероховатостей и недоработок, всегда все аккуратно и точно, в том числе и в вопросах времени. И я, конечно, за это признателен. Он потрясающе методичен, очень чутко прислушивается к чужим высказываниям и отличается большой деликатностью. Как мне кажется, таковы все пятеро, но Юта-сан – в особенности. Он разговаривает в такой манере, которая всем безумно импонирует, и на сцене у него такая роль, которая этому соответствует – но при этом он дословно помнит все, что кто-либо когда-либо говорил, и никогда не бывает невнимателен. Я могу сделать комментарий про волосы: «Тут хорошо будет вот так», а когда мы встретимся через месяц, он мне скажет: «Вот вы говорили, что хорошо будет сделать так-то» – и тут же пойдет развивать эту тему дальше. Поэтому я всегда очень тщательно и с большим вниманием подхожу к его прическе.
Когда работаешь для рекламы, то люди, которых ты красишь и причесываешь, должны быть узнаваемы с первого взгляда (а в случае с актрисами и айдолами – тем более), поэтому сильно менять лицо нельзя. Нельзя ни подбрить брови, ни даже сделать челку. А с BUCK-TICK возможно все, что угодно. Причина – они невероятно мощны как артисты, и они знают: «Как бы мы себя ни украшали и как бы ни выглядели, все равно мы останемся собой». Что касается большинства появившихся позже музыкантов, чей стиль называется «visual kei», то если они выйдут на сцену без грима, их просто никто не узнает. Поэтому таким группам обязательно надо возить с собой по стране гримера/парикмахера: во время туров он им необходим больше, чем стилист по костюмам. То есть там все в принципе по-другому. И в то же время многие из них явно брали BUCK-TICK за образец.
С самого начала, как мы начали работать вместе, BUCK-TICK называют меня «Танизаки-сан». Я предлагаю обращаться уменьшительно, «Тани-ян», но все равно: для них я все еще «Танизаки-сан». Думаю, это помогает нам работать в обстановке взаимного уважения – и держать марку в том, что мы делаем, не съезжая в панибратскую расхлябанность. Уж не знаю, образ их мыслей сыграл здесь основную роль или что-то другое, но я, Такаюки Танизаки, сформировался как профессионал именно под влиянием этих людей. Разговаривая с BUCK-TICK, я многому учился, благодаря чему сумел воспитать собственных учеников. Так что я безумно признателен за это музыкантам. И весь стафф, который сейчас работает с BUCK-TICK в турах – он ведь тоже был ими выращен.
У меня много ровесников, которые в начале своей деятельности еще многого не умели, а сейчас стали ветеранами, и вот есть люди, достигшие такого положения, что в принципе могли бы уже вообще ничего не делать – но они все равно продолжают что-то делать до сих пор. В этом состоит притягательная сила группы BUCK-TICK – как мне кажется, именно потому, что здесь присутствует чувство гордости за свои достижения и определенное желание ими похвалиться: «Да, это мы сделали!» Им всегда присуща свежесть и новизна, они покоряют и тех, кто смотрит, и тех, кто слушает. Конечно, это у всех может вызывать только гордость. Как по мне, то BUCK-TICK – это группа, которой действительно есть чем похвастаться.
Они не умеют сидеть без дела и ждать непонятно чего, поэтому на дальнейший период времени я бы хотел пожелать музыкантам, чтобы они получше следили за здоровьем. BUCK-TICK не склонны к сумасбродным глупостям, особых хобби у них тоже нет, так что, мне кажется, их основной пункт сосредоточения – это музыка. Таких редких людей просто не встретишь, и... Нет, «редкие» – это как-то странно звучит. Ведь именно такими и должны быть настоящие люди, разве нет?"
_____________________________________________________
Последние фразы...
❤
💘
